|
В шесть лет я хотел быть Колумбом, в семь — Наполеоном, а потом мои притязания постоянно росли.
- Это очень трудно — писать картины?
- Это либо легко, либо невозможно.
Когда я пишу картины, я чувствую себя сумасшедшим. Единственное различие между мною и сумасшедшим в том, что я не сумасшедший.
Между сумасшедшим и мной разница только одна: сумасшедший думает, что он в своем уме, а я знаю, что я не в своем уме.
Трудно удерживать на себе напряженное внимание мира больше, чем полчаса подряд. Я же ухитрялся проделывать это целых двадцать лет, и притом каждодневно. Мой девиз гласил: «Главное, чтобы о Дали непрестанно говорили, пусть даже и хорошо».
Дуракам угодно, чтобы я следовал тем советам, которые даю другим. Но это невозможно, ведь я же совсем другой.
Люблю трансатлантические суда. Это роскошные больницы для здоровых людей.
Врагов я забрасываю цветами — в гробу.
Сюрреализм — это я.
Новую религию можно основать только с благословения банкиров.
Если в стране нет по меньшей мере пятидесяти сортов сыра и хорошего вина, значит, страна дошла до ручки.
|
